Экс пресс-секретарь народной социальной сети Одноклассники.ру, Мария Лапук возглавляет пресс-службу венчурного фонда ФРИИ, созданного по инициативе президента. О том, как в стране работают бизнес-ангелы и стартапы, о школе жизни в МТС, и о том, что такое пиар в нашем интервью.
— Мария, первый вопрос, чтобы ввести в курс дела наших читателей, что такое PR простыми словами?
— Это такая профессия, которая помогает формировать репутацию компании, человеку, событию.
— А что такое пресс-секретарь, в чем заключается его деятельность?
— Пресс-секретарь – это говорящая голова. Если сравнивать с какой-то профессией, то это как диктор на телевидении. В основном, пресс-секретарь нужен в больших компаниях, когда у вас много новостей и вам нужен человек, который будет все это озвучивать. Это не всегда подразумевает под собой, что вы придумываете новости, по сути, это человек, который общается с журналистами, озвучивая им новости.
— У вас естественнонаучное образование. Как вы с ним оказались в пиаре?
— В PR очень много логики и мое образование мне в этом вполне помогает: как выстроить новость, кто и что подумает и в какой момент, кому нужно эту новость сказать, чтобы все на рынке узнали, и во всем остальном большая часть логики, чем чего-либо другого. В PR много математики — умение прогнозировать, рассчитывать риски и т.д.
Если честно, я всегда хотела учиться на журналистике, но в Уфе, где я жила, выбор журфаков был не такой большой, а уехать куда-то учиться мне не хватило смелости. Я всегда знала, чем я хочу заниматься и знала, куда я пойду работать. Мне очень хотелось работать в МТС, так как я считала, что телеком — это лучшая школа для пиарщиков. Первые пиарщики в России появились в телекоме, поэтому тут всегда все происходило чуть быстрее, лучше, сильнее, чем в других отраслях в плане PR.
PR– абсолютное ремесло. Этому невозможно научить, сидя в аудитории, нужно идти и делать руками.
— Расскажите про Одноклассники?
— Одноклассники классные (смеется).
— Ведь в Москве о вас узнали во всей этой тусовке именно благодаря Одноклассникам?
— Да, это правда. Я до этого не занималась Москвой, я занималась регионами, которые я до сих пор нежно люблю. Они очень отличаются от федеральной прессы. За 5 лет я немного устала в МТС, потому что у пиарщиков достаточно выраженный сезонный цикл и ты каждый год делаешь довольно похожую работу. Мой друг Олег Данилов, один из менеджеров мессенджей Mail.ru, позвал меня на чай и сказал, приходи, я познакомлю тебя с ребятами, так я случайно попала на собеседование в Одноклассники. У компании тогда была интересная задача – побороться с теми мифами, которые существовали в корпоративных коммуникациях, плюс была большая задача по возрождению социальной значимости Одноклассников в странах СНГ. За полтора года нам удалось сделать очень много. Я дико горжусь этим кейсом и моими любимыми Одноклассниками.
— Почему вы оттуда ушли, если там все было так хорошо и радостно?
— В Одноклассниках я была пресс-секретарем и мне хотелось чего-то большего, хотелось заниматься не только пресс-релизами и комментариями, а какими-то большими вещами – стратегиями и всем остальным. И у меня было хорошее предложение во ФРИИ. Мне показалось, что это большой проект с точки зрения коммуникаций, ведь у меня не было еще такого опыта выстраивания бренда с нуля. Я ушла из Одноклассников во вторник и уже в среду вышла на новую работу, а в пятницу уже было крупное мероприятие во ФРИИ с большим количеством журналистов, в это же время звонили по поводу Одноклассников что-то спрашивали, и уже здесь было большое количество коммуникаций. Это было интересно, но больше я так никогда делать не буду, потому что это крайне тяжело.
— Сколько вы уже во ФРИИ и что это такое простыми словами?
— Летом будет два года. ФРИИ – это фонд, который инвестирует в интернет – стартапы на ранних стадиях. То есть, к нам приходят ребята, когда у них есть команда, есть какой-то минимально работающий прототип и они хотят сделать многомиллиардный бизнес. Мы инвестируем в них и приглашаем пройти акселерацию у нас. Это такая бизнес-программа, которая дает им возможность проанализировать бизнес-модели и понять, взлетит их проект или нет. Мы своеобразный завод по производству бизнеса.
— Что означает интернет-компания?
— Все, что связано с интернетом. Это может быть онлайн-медицина, банковские технологии или сервис по изучению языка, B2B-решения, все, что угодно.
— Как это работает, приходит молодая команда, представляет вам свой продукт?
— Приходит молодая команда, рассказывает нам о себе, озвучивает цифры, показывает продукт. Они проходят оценку наших инвесторов и экспертов, мы смотрим, чтобы рынок, на котором ребята работают, через пару лет мог бы составить более 10 млн долларов. Нужно, чтобы этот проект можно бы было масштабировать. Мы проверяем, что продукт действительно существует, что есть команда, смотрим их опыт. Иногда у проектов уже бывают какие-то инвесторы, которые вложились в них ранее. Оценка – это достаточно ювелирная работа, каждый раз что-то новое.
— Какие планы у ФРИИ?
— У нас есть планы проинвестировать 400 стартапов за три года, сейчас уже 150. Еще у нас много инфраструктурных задач – это и законодательные инициативы, образовательные моменты, также мы много работаем с регионами. Мы, наверное, одни из немногих фондов, у которых в портфеле 50% регионов и 50% Москвы. У нас есть образовательные программы для тех, кто хочет научиться инвестировать.
— Если отойти от ФРИИ, то, как вы оцениваете общее состояние пиара в Москве и в России по сравнению, например, с Европой?
— Пиар меняется, но, в целом, инструменты, которые есть, никуда не исчезают. По поводу того, как обстоит дело с PR в России, Европе и Америке? Страны разные и пиар тоже отличается. Например, мы сейчас столкнулись с этой разницой с одним из наших проектов, который выходит в Латинскую Америку. Дело даже не в том, что инструменты разные, а очень разный информационный контекст. Нужно быть очень подкованным в том, что происходит в данной стране, почему это происходит, кто и что говорит и почему так говорит. Поэтому, если вы собираетесь выходить в другие страны, найдите пиарщика с опытом работы в той стране, который понимает внутреннее устройство процесса. Если честно, то какой-то глобальной разницы между пиаром в мире и в Москве я не вижу.
— Что касается школ PR в Москве, существует ли уже какая-то школа?
— Мне сложно оценивать школы, потому что у меня самой нет профильного образования. Опять же, я считаю, что это то ремесло, которому надо учиться на деле. Можно сколько угодно учиться, но пока ты не сделаешь — не поймешь.
— Последний вопрос, который мы задаем всем нашим участникам, какой ваш взгляд на повседневную жизнь?
— Многие люди любят рассуждать о больших вещах – о политике, мировом господстве, войнах и т.д. А я считаю, что повседневность состоит из простых вещей: работа, друзья, семья, дом. Мне кажется, что нужно больше внимания уделять ближнему кругу, чем таким глобальным вещам.
