Isaac Nightingale — сольный проект российского музыканта, певца и композитора Вадима Капустина. Обладатель музыкальных премий, бывший резидент Café del Mar, финалист шоу «Голос», с первых секунд на сцене покоривший судей своим романтичным тембром, отвечает на вопросы GR о предстоящем сольном концерте, ситуации на отечественной музыкальной сцене, а также о своем выходе на мировой рынок.
— Вадим, как идет подготовка к концерту, полным ходом?
— Да, подготовка в самом разгаре! Осталось всего несколько дней до концерта.
— Вы уже запустили обратный отсчет (смеется)? Можете ли вы уже анонсировать какие-то моменты?
— Мы его уже давно запустили (улыбается). Репетиции, свет и все, что положено в подготовке к выступлению на большой площадке. На днях был релиз нашего альбома, и он уже официально везде — Itunes, во Вконтакте и т.д., все слушают, комментируют, альбом набирает обороты. Процесс пошел. Конечно, на концерте все эти песни будут звучать немного по-другому, не совсем так, как на пластинке. Над живым звучанием и неким шоу для зрителей мы сейчас как раз и работаем.
— Будут ли какие-то технические «фишки» на концерте, если это можно так назвать?
— Будет VJ, который будет рулить видео на ходу. Вова Каковкин, достаточно известный VJ, талантливый, самобытный, креативный парень. Нам всегда нравились его видео и в последнее время мы с ним часто сотрудничаем. Также будет хороший свет, мы хотим, чтобы было «вау!».
— В творческом плане для вас этот концерт станет некой отправной точкой или же наоборот подведением итогов?
— Конечно, для меня это знаковое событие. Я в течение 12 лет трудился в группе, практически все песни в этой группе были написаны мной. Там было немного другое направление — лаундж, чиллаут, мягкий, приятный звук, но который подразумевает некую фоновость звучания и, честно говоря, меня это не всегда устраивало. Я всегда хотел расправить крылья и сделать что-то такое, что станет настоящим музыкальным продуктом, достойным внимания.
Не просто музыка, как дополнение к чашечке кофе, а что-то такое сильное, что будет привлекать внимание к себе. Настоящий поп-продукт. Я считаю, что получилось как раз то, чего я хотел, — полноценный современный электропоп, актуальный, свежий, универсальный, потому что поется на английском, понятный всем. Уже получаю отзывы из Европы и Америки о направлении и звучании. Все мои ожидания пока оправдываются. Но альбом только вышел, так что посмотрим на реакцию. В целом, я доволен той работой, которую мы проделали.
— Многие люди следуют за вашей музыкой, но ведь есть те, кто привык в прошлому звучанию, как они реагируют? Появилась ли новая аудитория?
— Это я тоже учел, в этом альбоме будут и медленные композиции. Но, в основном, конечно, танцевальные песни. Мне нравится, когда люди на концертах танцуют. Потому что в течение 12 лет я выступал по большей части на закрытых вечеринках, где дамы в фешенебельных платьях наслаждаются едой и напитками, а ты им аккомпанируешь. Сейчас мне, конечно, хочется, чтобы люди танцевали на моих концертах. Хочется видеть, как моя музыка действует на них напрямую, получать отдачу.
Но я все-таки понимаю, что пришел из музыки лаундж, поэтому не буду ее отрицать, планирую дальше выпустить сингл в стиле лаундж, в той же самой традиции. Я вообще против рамок, консерватизм в музыке — это нехорошо, в своем жанре хочу быть свободным. Современная музыка настолько разноплановая, сейчас все слушают всё.
— Помимо нашего, вы участвовали в американском «Голосе»?
— Нет, я участвовал только в шоу «Голос» в России, в Лос-Анджелесе я снимал клип и записывал первый свой сингл в легендарной студии «RUSK», где в свое время записывался и работал Элвис Пресли, Фрэнк Синатра и многие другие мировые звезды. Как дальше будут обстоять дела, я пока не знаю, потому что на данный момент чаще всего базируюсь в Москве.
— Почему вам так важен американский рынок?
— Все мои песни на английском языке, и больше всего меня оценивают там, и не только как музыканта, а еще и как поэта и лирика. Очень часто в России не до конца понимают мои тексты, не вникают в смысл, они слушают красивую мелодию, бит, саунд, им это нравится. А когда ты приезжаешь в Америку, к тебе подходят после концертов и хвалят не только музыку, но еще и тексты. Это очень приятно. В России таких комплиментов не слышишь. Также будучи участником коллектива в течение 12 лет я не слышал таких отзывов, пока на одном фестивале ко мне не подошла американка и не сказала, какие у меня крутые тексты.
Но в Америке тебе нужно прилагать гораздо больше усилий, там вообще шоу-бизнес по-другому устроен. За все ты должен платить, во все нужно вкладываться, ты должен пахать на износ, чтобы получить хоть какие-нибудь дивиденды. С другой стороны, там можно встретить какую-то знаковую фигуру, которая в один момент может перевернуть всю твою жизнь.
Но в данный период моей жизни я больше времени провожу в Москве, здесь сосредоточена моя работа, концерты, творчество, а в США я периодически летаю по своей рабочей визе, прохожу кастинги, прослушивания, а потом возвращаюсь обратно. В июне собираюсь снова снимать клип в Лос-Анджелесе. Еще у меня есть идея поехать снимать клип в Исландию, но это пока только планы.
— Получается, что вы настроены на широкий мировой рынок, не будете ограничиваться только Россией, опять же, загоняя себя в условные рамки?
— Безусловно, нет. Для меня главное, что я чувствую в себе потенциал, мне есть что сказать. Страшно, когда сказать нечего. А когда есть желание, то нужно цепляться за возможности и говорить-говорить-говорить…
— Планируете ли вы какие-нибудь коллаборации с другими артистами?
— Вообще, хотелось бы, думаю над этим. Возможно, даже с кем-то из наших российских артистов или с интересными музыкантами из Европы, очень много талантливых музыкантов, с кем хотелось бы посотрудничать.
— Как вы думаете, как развивается российская поп-культура, к чему все идет?
— Мне кажется, плотина вот-вот прорвется. Уже все понимают, что так дальше нельзя. Нельзя жить во лжи, врать самим себе. Потому что уже противно носить бельё, которое тебе не нравится, ботинки, которые уже вышли из моды, но ты их носишь, и все на тебя странно поглядывают. И вроде нужно уже срочно что-то менять, но добрая половина людей пока не знает, как.
— «Старички» нас не отпускают.
— Да. Они просто не умеют по-другому. Но из уважения к нашим мамам и папам мы, конечно, позволяем им это делать. Но приятно видеть, что возникают такие группы, как Tesla Boy, Therr Maitz, их масса. Это настоящие зрелые артисты высокого уровня, и мы можем смело сказать, что это наши, русские, и у нас есть такие. И те люди из-за океана тоже смотрят и говорят: «Ух, классно, у них тоже есть достойные музыканты». На пятки им уже наступают более молодые коллективы, и кажется, что вот-вот что-то будет. Хотя система еще не сформирована, ее вообще как таковой нет. Но вода камень точит, и что-то произойдет в ближайшее время. Так что я убежден, что мы стоим на пороге нового времени.
— Помимо клипов, альбома и концертов, есть ли еще глобальные планы?
— Я серьезно настроен на «Грэмми», для меня это большая цель. Это не что-то заоблачное, сейчас это вполне возможно. Нужно много работать, писать хорошую, достойную музыку.
— Для получения «Грэмми» надо ли придерживаться каких-то определенных форматов?
— Сейчас наоборот, если вы посмотрите, «Грэмми» получают люди не совсем форматные. Форматы всем уже надоели. То, что для нас является тяжелым андеграундом, для них уже давно поп-музыка. Мне кажется, что к нам все приходит с Запада с промежутком примерно в 10 лет.
— Это уже неплохо. Хотя все равно есть люди, которые принимают и впитывают новое, а есть те, которые слушают то, что им дают.
— Да, совершенно верно. Они не способны сами погрузиться в это, копать, рыть в интернете в поисках того, что им нужно. Хотя это совсем не сложно, стоит только начать.
— Наш заключающий традиционный вопрос: каков ваш взгляд на повседневную жизнь?
— Смотреть на жизнь с легкой иронией и никогда не воспринимать ее слишком серьезно (улыбается).
Фотограф: Вероника Аракчиева
За предоставленный интерьер выражаем благодарность бару Stay True Bar
